Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

70-летию Великой Победы посвящается

Письма из Ада. Поисковик Сергей Мачинский - о раскопках в Аджимушкайских каменоломнях. Окончание

Руководитель Департамента поисковой и конструкторской работы Российского военно-исторического общества Сергей Мачинский рассказывает читателям postkomsg.com о своих экспедициях. Читайте его письма прямо с места событий.

Продолжение. Начало см. здесь и здесь


О чем говорят водокапы

Когда я нахожусь на местах сражений, там, где совершались подвиги, где шла война, -  очень хочется понять и почувствовать, а ради чего вообще все это. Что такое, в принципе, героизм? Что такое та пресловутая Родина, о которой мы говорим? Ведь не каждую минуту шли бои, не каждую минуту были выстрелы и взрывы. Ведь здесь были обычные живые люди. Которые, помимо всего того героического, о чем я пишу и все мы знаем, любили, жили, дышали, думали. Хочется почувствовать, о чем они думали, о чем грустили, тосковали, о чем жалели, за что просили у Бога прощения.

Почему у Бога? Наверное, потому что даже сейчас мы, ну, в частности, я, - даже если хочу попросить прощения у своих близких, а рядом их нет, - обращаюсь к ним через Бога. Потому что надеюсь - он везде и слышит меня всегда. А если он простит, то и они внемлют и простят. Я думаю, так же было и тогда. И вот я всегда пытаюсь найти те места на бывшей передовой, где бы тогда боец или командир могли бы об этом думать.

В Аджимушкае, наверное, это водокапы. Здесь были еще санатории. Это места подрывов, обвалов, где уже не было обстрелов, которые немцы посчитали зачищенными и не вели за ними наблюдения. Там из штолен видно солнце. Защитники подносили к этим обвалам раненых и оставляли их там под контролем санитара - подышать и посмотреть на солнце. Местные ребята находили такие места, но я точно не знаю, где искать, в такие места надо идти одному. А водокап - это место в своде выработки, где с потолка капает вода. Эту воду собирали тогда для питья в любую тару, и сейчас мы используем воду с водокапов для нужд лагеря. В Малых каменоломнях, где мы живем прямо под землей, водокапов два - Ближние и Дальние. Сегодня ночью я пошел на Дальние. Я думаю, именно здесь, под шорох капель воды, и тогда защитники думали совсем не о войне.

О чем можно думать в кромешной темноте под землей? Я думал о них. Думал о том, что, может, сейчас рядом со мной, в этом огромном, темном до синевы зале присел на камень усталый боец. Поставил винтовку между коленей, сдвинул на затылок пилотку, смотрит в темноту и думает.



И думали мы о том, что где-то там, дома, идет дождь, он капает и стекает по запотевшему стеклу, а там, с той стороны стекла, сидит и смотрит в окно любимая его и моя, смотрит и думает обо мне и о нем. Думает, что если она будет о нас помнить, то мы обязательно вернемся, будет мир, дождь кончится, выглянет солнце, откроется дверь - и войду я и расскажу ей о нем, о том как я чувствовал его рядом. О том, как он тоже любил, как отдал жизнь за эту любовь, как очень хочет, чтобы мы думали о нем, любили за него, жили и дышали, радовались за него, видели и делали только хорошее, потому что он бы хотел, чтобы в этой стране было только хорошее, чтобы всегда был мир и светило солнце, которого он не видел уже давно и никогда уже не увидит. И мы должны быть счастливы, потому что за наше счастье он остался здесь навечно.

Он бы хотел, чтобы мы хотя бы иногда приходили сюда просто посидеть и послушать водокапы. И подумать о нем, о его любви и его ненависти, о его жизни и смерти.



А еще в другом городе, за другим, залитым дождем стеклом, сидит и смотрит в дождь самая добрая и красивая в мире мама - его и моя - и думает обо мне и о нем. О том, что где-то там я есть, я однозначно жив и здоров, просто нет времени написать письмо. И оно придет рано или поздно, и там будет написано, что все хорошо, что я скоро приеду. И все будет хорошо, привезу свою любимую, и мы будем сидеть за большим семейным столом, и я буду рассказывать о нем, и о том, почему сейчас все так хорошо и светит солнце. Потому что они сами отказались от этого солнца, ради того, чтобы его видели мы и наши дети. Вот о чем мы думали с ним, о чем тут думал он.

В каменоломнях много летучих мышей. Когда включаешь фонарь, виден их полет, они летают очень быстро, но загадочными зигзагами. У них плохое зрение на свету, и летают они, пользуясь природным радаром, поэтому их полет напоминает метание от стены к стене. Так и души неизвестных солдат мечутся здесь во тьме в поисках света.



Этот свет для них, наша память, которая должна никогда больше не допустить войны, чтобы женщины наши никогда не смотрели в дождь с тоской. Пусть смотрят с любовью и надеждой.

А он пока сидит во тьме у водокапов, усталый солдат. Сидит и охраняет наш мир. Вот о чем говорят водокапы Аджимушкая.


****

Аджимушкай, как любое подобное место, овеян легендами. Но здесь, благодаря системной работе, находят или подтверждения этим легендам, или их опровержения. Одна из таких - теперь уже не легенд, а трагических и героических моментов истории обороны Аджимушкая - это "сосуны". Эту страницу сегодня мне открыл руководитель экспедиции Владимир Владимирович Симонов.

В начале обороны в каменоломнях возникли проблемы с водой: известных водокапов было немного. Еще водокапы имеют свойство "блуждать" - сегодня капают в одном помещении, а завтра могут уйти. Колодцев не было, а даже когда они появились, немцы взрывали над ними галереи. И вот, когда гарнизон умирал от жажды, было создано подразделение так называемых "сосунов". Это были наиболее крепкие физически молодые бойцы, которые отсасывали с влажных стен и потолков воду и сплевывали ее в подготовленную тару. Эту воду потом раздали раненым и больным, женщинам и детям. Со временем процесс усовершенствовали, в породе стали сверлить отверстия, вставлять туда трубочку и также сосать воду.



Так делали все, поэтому немцы на поверхности быстро вычисляли аджимушкайцев по расцарапанным в кровь лицам. Изначально это было известно из обрывочных воспоминаний ветеранов, но уж больно абсурдно и как-то фантастично для нашего времени это выглядит. Чтобы человек, сам мучимый жаждой, сдирая в кровь губы и язык, высасывая капли влаги из стены, выплевывал ее для других... Как в наше время - кто-то готов поделиться с соседом, если сам умирает, но тому еще хуже? Тот, кто сразу ответил - "готов" - врет! Потому что не представляет и миллионной доли того, что здесь происходило. Сейчас-то, в мирное время, не каждый с соседом солью поделится, просто дверь не откроет, чтобы лишний раз не тревожили. А то война и смерть рядом, и с ней уже - кто кого. А дома ждут, и жить хочется до зубовного скрежета, а пить - до сумасшествия. Без еды человек может долго держаться, а вот без воды...

Не так давно в одной из экспедиций в заваленном взрывом переходе были обнаружены останки солдата. Он погиб на переходе, куда-то шел, и произошел подрыв и обвал.

Солдат был весь увешан флягами, бутылками и пол-литровыми банками с самодельными ручками из проволоки. Но самое главное, у него в руке была медная трубочка с самодельным резиновым мундштуком, и не было оружия. Или нет - его оружием и была эта маленькая медная трубочка. Только он ей не убивал, он давал другим возможность жить и убивать врага. Этот солдат был "сосун". Потом, позже, в каменоломнях научатся искать водокапы, рыть и прятать колодцы. Добывать дождевую воду из окон подрывов. Но "сосуны" - это даже для меня нечто за гранью. За гранью понимания человеческой самоотверженности, осознания долга и самопожертвования. Только представьте себе - как решить, сколько выпить самому, а сколько сплюнуть в банку, чтобы отнести незнакомому тебе, постороннему человеку? Ну и что, что этот человек умирает от жажды. Ты же тоже умираешь. Пусть он сам встанет и идет сосать мокрый, холодный, обдирающий, как наждак, камень. Так принято думать сейчас...

А тогда? Тогда он шел наполнять эти бутылки и фляги. И наполнил бы и принес. И может быть, с гибелью этого солдата погиб еще не один раненый, лишившись воды и надежды. Вот такие они были, солдаты Аджимушкая, да и не только Аджимушкая. Вот такие были тогда люди. Потому и жили честно и счастливо, если бы не враг. Подумайте, - а какой я? Смогу ли я так? И сможет ли кто-то для меня так? А главное - если сможет - а достоин ли я такой жертвы? Готов ли буду вернуть этот долг? А может, уже кто-то сделал для вас нечто подобное, а вы прошли мимо, даже не поблагодарив?

Подумайте. И помните о солдате-"сосуне" из каменоломен Аджимушкая!